Мемуары, которые я ОЧЕНЬ ждала. 27 марта выходит книга…

Ксения Соловьёва Мемуары, которые я ОЧЕНЬ ждала.

27 марта выходит книга Грейдона Картера When the Going Was Good.

Не уверена, что все мои читатели до конца понимают, кто такой Грейдон.

На всякий случай: это величайший редактор Vanity Fair в те годы, когда журналы были в расцвете своего влияния (25 лет на посту).

Острослов, циник, сибарит, копал могилы у себя на родине в Канаде (правда, всего один день — «было холодно»), хозяин оскаровского afterparty, человек, которого Трамп проклинал в длинной серии твитов.

В свои 75 руководит субботним онлайн-изданием Air Mail, в нью-йоркский офис которого запрещено приходить в худи.

Коллекционирует винтажные гоночные автомобили, увлекается каное и на полном серьезе ведет подсчет дней, которые ему осталось жить.

Интервью с Грейдоном в NYT сделала пулитцеровская лауреатка Морин Доу.

Если у вас есть лишние полчаса, советую прочитать – это отдельное удовольствие.

Если нет, перескажу кусок про Анну Винтур.

Грейдон и Анна приятельствовали еще до того, как тот пришел в Conde Nast, время от времени Картер писал для Vogue.

Но когда в 2013-м Анну повысили до “артистического директора”, она повернулась к нему своей “Nuclear Wintour” cтороной.

Очень скоро позвонила сказать, что половину редакции Vanity переподчиняют ей.

“Новость она сообщила таким будничным тоном, словно собиралась сменить цвет штор.

Я потерял дар речи”, – вспоминает Грейдон.

Приход Анны совпал (и был вызван) наступлением диджитала на принт.

Грейдон ушел в 2017-м.

“Я с большой симпатией отношусь к Анне, но она взяла власть в свои руки и перестала быть уютным, тайным другом.

Мы одного возраста.

Кто в этом возрасте хочет брать на себя больше ответственности?

А она хочет, и это меня в ней восхищает”.

И тут Грейдона прорывает: “Даже несмотря на то, что она мне нравилась, все ее усилия казаться великой и влиятельной я находил попросту комичными”.

Дети Грейдона и Анны учились в одной школе на Манхэттене.

Однажды их сыновья устроили в школе модный показ – подиум, мерцающее освещение, все дела.

Заботливая мама Винтур сидела на первом ряду в темных очках.

“Я повернулся к ней спиной и прыснул от хохота”, – вспоминает Грейдон.

Анна способна вышвырнуть человека из своей жизни, продолжает жечь напалмом Грейдон.

Она приветствует вас как лучшего друга, а через пять минут разговаривает с вами как с водителем.

Наконец, она не сибарит, как Картер (и это уже совсем плохо:)).

“Ужин в ресторане с ней произведет впечатление на эксперта “Маккинзи” по личной эффективности.

Садимся ровно в 20.00.

Не заглядываем в меню – всегда стейк прожарки rare.

Скорее всего, не будет пить.

В тот самый момент, когда Анна доедает последний кусочек стейка, она просит счет.

Вы еще не дожевали свою еду.

После ужина с ней я всегда останавливался по пути домой что-нибудь съесть”.

Автор NYT попросила комментарий у Винтур.

И получила исчерпывающий мэйл: “Было чудесно иметь такого коллегу, как Грейдон, сначала в Vogue, потом в Vanity Fair.

У нас были прекрасные времена.

Жду не дождусь, когда смогу прочитать его книгу.

Желаю ему всего самого лучшего”.

Вышак.

Оставьте комментарий